Четвертое сословие - Страница 179

179

— Но ведь теперь, когда все другие банки согласились, Пирсон не может…

— Очень даже может. Не забывайте, он президент небольшого банка в Огайо. Его не интересует, что думают другие банки. И после всей критики в ваш адрес, которой пестрят газеты в последнее время, его сейчас волнует только одно.

— Что именно?

— Прикрыть свою задницу.

— Но неужели он не понимает, что все остальные банки откажутся от своих обещаний, если он не будет придерживаться общего плана?

— Понимает, но когда я ему об этом сказала, он пожал плечами и заявил: «В таком случае я рискну вместе с остальными».

Таунсенд выругался, и в этот момент Элизабет добавила:

— Но он дал мне одно обещание.

— Какое?

— Он позвонит сразу, как только комитет примет решение.

— Какое великодушие! И что же мне делать, если все обернется против меня?

— Опубликуйте заявление для прессы, о котором мы с вами договорились.

Таунсенд побледнел.

Двадцать минут спустя он вышел из зала прилета. На улице его ждал лимузин, и он сел на заднее сиденье, не дожидаясь, пока водитель откроет ему дверь. Первым делом он набрал свой домашний номер в Манхэттене. Кейт, наверное, ждала у телефона, потому что ответила после первого же звонка.

— Есть новости из Кливленда? — был ее первый вопрос.

— Да. Элизабет встречалась с Пирсоном, но он пока не принял решение, — ответил Таунсенд. Лимузин тем временем тащился в пробке по Бульвару Куинз.

— Как ты думаешь, какие шансы на то, что он продлит ссуду?

— Вчера я задал ей тот же вопрос. Она сказала: пятьдесят на пятьдесят.

— Я просто хочу, чтобы он избавил нас от мучений.

— Скоро все выяснится.

— Как только это произойдет, сразу звони мне, каким бы ни был результат.

— Конечно, ты будешь первой, кому я позвоню, — пообещал он и положил трубку.

Проехав мост Куинсборо, Таунсенд позвонил Тому Спенсеру. Тот тоже ничего не знал.

— Но я и не рассчитывал, что мне она позвонит раньше, чем тебе, — заметил он. — Это не ее стиль.

— Как только станет известно, какое решение принял Пирсон, думаю, нам надо будет встретиться и обсудить, что делать дальше.

— Конечно, — сказал Том. — Позвони, когда что-то узнаешь, и я сразу приеду.

Водитель свернул на Мэдисон-авеню, медленно проехал по правостороннему переулку и остановился перед штаб-квартирой «Глобал Интернэшнл». Он очень удивился, когда мистер Таунсенд наклонился к нему и поблагодарил — впервые за двадцать лет. Но он испытал настоящее потрясение, когда, выходя из машины, босс сказал ему «до свидания».

Войдя в здание, президент «Глобал Интернэшнл» направился прямиком к лифтам и вошел в первый же, который вернулся с верхних этажей. Хотя в вестибюле толпились служащие «Глобал», никто не присоединился к нему, кроме лифтера, который вскочил в лифт и повернул ключ в замке рядом с верхней кнопкой. Двери медленно закрылись, и лифт стал подниматься на сорок седьмой этаж.

Когда двери снова открылись, Таунсенд шагнул на пушистый ковер и направился по коридору мимо секретаря приемной, которая подняла голову и улыбнулась ему. Она хотела сказать «Доброе утро, мистер Таунсенд», но, увидев его мрачное лицо, передумала.

Таунсенд даже не замедлил шаг перед стеклянными дверями, которые плавно разъехались, пропуская его.

— Кто-нибудь звонил? — только и спросил он, проходя мимо секретарши и направляясь в свой кабинет.

ГЛАВА 40

ГЛОУБ, 5 ноября 1991 года:

ПОИСКИ ПРОПАВШЕГО МАГНАТА

— Доброе утро, джентльмены, — громким бодрым голосом поздоровался Армстронг, но в ответ услышал лишь невнятное бормотание.

Сэр Пол Мэтланд сдержанно кивнул, и Армстронг сел на свободное место справа от него. Армстронг медленно обвел взглядом стол для заседаний. Все собрались, не было только заместителя председателя.

— Поскольку все уже здесь, — сказал сэр Пол, посмотрев на карманные часы, — кроме мистера Уэйкхема, но он уже принес свои извинения секретарю компании, предлагаю объявить наше заседание открытым. Разрешите спросить, вы подтверждаете точность и достоверность протокола прошлого заседания правления, который вам сейчас раздали?

Все кивнули, кроме Армстронга.

— Хорошо. В таком случае первым пунктом на повестке дня стоит вопрос, который мы подробно обсуждали на прошлом заседании нашего финансового комитета, — продолжал сэр Пол, — а именно, текущее состояние пенсионного фонда. В тот раз мистер Уэйкхем постарался ввести нас в курс дела после своей короткой поездки в Нью-Йорк, но, боюсь, несколько вопросов так и остались без ответа. Мы пришли к заключению, что только генеральный директор может разъяснить нам, что в действительности происходит в Нью-Йорке. Я очень рад, что он изыскал возможность присутствовать сегодня на нашем заседании, поэтому, позвольте мне начать с…

— Нет, пожалуй, начать следует мне, — перебил его Армстронг. — Я хочу дать вам исчерпывающее объяснение, почему я не смог присутствовать на прошлом заседании правления.

Сэр Пол поджал губы, сложил руки на груди и остановил свой взгляд на пустом стуле на другом конце стола.

— Я остался в Нью-Йорке, джентльмены, — продолжал Армстронг, — потому что профсоюзы печатников отказывались вести переговоры с кем-либо, кроме меня. Уверен, Питер Уэйкхем подтвердил это на прошлом заседании. В результате я не только, по выражению некоторых обозревателей, сотворил чудо, — сэр Пол бросил взгляд на передовицу в «Трибьюн» за прошлую неделю, в которой действительно мелькало слово «чудо». — Теперь я могу подтвердить сообщение, которое передал вам через мистера Уэйкхема, а именно — «Трибьюн» наконец преодолела кризис и в прошлом месяце внесла свой вклад в наш счет прибылей и убытков. — После небольшой паузы Армстронг добавил: — Более того, это произошло впервые с тех пор, как мы приобрели газету.

179